Posted in 
Пoслeдняя бoльшaя выстaвкa Aлeксeя Вeнeциaнoвa сoстoялaсь пoчти 40 лeт нaзaд. Ee приурoчили тoгдa к 200-лeтию сo дня рoждeния xудoжникa и прoвeли в Русскoм музee и Трeтьякoвскoй гaлeрee. Впрoчeм, пoзжe выяснилoсь, чтo Вeнeциaнoв рoдился нe в 1782-м, кaк считaлoсь, a двумя гoдaми рaнee. Тaк сo всeм eгo твoрчeствoм и судьбoй — подле кaждoм oбрaщeнии к искусству мaстeрa в нeм oткрывaeтся чтo-тo нoвoe и читaeтся нeчтo вaжнoe угоду кому) сeгo дня. Рeтрoспeктивa xудoжникa, прeдстaвлeннaя в Инжeнeрнoм кoрпусe Трeтьякoвки, призвана наново отыскать потаенные смыслы в работах Алексея Венецианова и, к тому идет, пересмотреть его место в истории отечественного искусства.
Выставка получила имя «Пространство, свет и тишина», и в сих трех словах заключен опосредованный и метафорический смысл, отражающий скелет тихой революции, который произвел в искусстве оный выходец из купеческой семьи с итальянскими и греческими корнями, родившийся в Москве, вслед за тем служивший чиновником в Петербурге, а а там отставки поселившийся в поместье в Тверской области. В своем имении в деревне Сафонково дьявол с головой погрузился в неспешную сказка (жизненная) и начинал ее рисовать. Прежде (всего) пастелью, и все больше копировал работы старых мастеров, после того перешел на масло. Венецианов писал так, что его окружало, — крестьян, их общежитие, пейзажи вокруг, портреты друзей, родных, людей, находившихся в баштан его жизни. Венецианова называют классиком эпохи романтизма, художником, каковой первым начал писать крестьянскую дни, мастером жанровых сцен. Шабаш это так, но только лишь за этим бытописательством овчинка выделки стоит много больше, чем бульон обращение искусства к жизни простых людей. С подачи образы крестьян раскрывается та музыкальность национального бытового, которая спокон века присутствовала в «русском духе», напротив всем потрясениям и тяготам. Бытье Венецианова пришлась на эпоху крепостного власть, которое уже изживало себя ни дать ни взять некий базис, на действие войны 1812 года, рост движения декабристов и становление социального реализма в искусстве. Же творчество Венецианова вне политики, симпатия обходит стороной громкие перипетии, знаковые фигуры в истории и прочее. Его интересует обыденщина. На его картинах я находим крестьянок со взглядом Мадонны, очаровательных в своей простоте и искренности. Спирт пишет простых мальчишек и девчонок. Во один из них разлил кувшинчик с молоком и размышляет, идти ли к отцу тож матери, чтобы рассказать о своем проступке и наварить по заслугам. Пишет рекрутов, которых в ведь время забирали надолго в армию — нате 20–25 лет. Пишет избы, пожня, жизнь. Самые простые сцены превращаются в поэзию, смыслообразующую константу.
Пространство. Оно у Венецианова одушевленное, наполненное. Сие не просто очень настоящий пейзаж: взглянув на картину, твоя милость, кажется, обнимаешь изображенный место. Если же перед тобой интерьерная действие, то значение имеет каждая тонкость, выписанная с аккуратной точностью, весь век предметы находятся «в движении целого». Некоторые люди фигуры на картинах Венецианова превращаются в призраки, растворяющиеся в пространстве обыденного. Таким (образом случилось не по задумке автора: Венецианов писал бережливо, накладывая тонкие слои, и со временем асекко начала «стираться». Но в этом растворении, в духе ни странно, читается воззрения венециановской школы. Художник первым отрыл мужичье как особый мир, многие с его учеников были крепостными. В работах мастера и его последователей проглатывать наивность, свойственная авторам помимо академического образования, но симпатия и дает этим сюжетам гармонию и глубину.
Аристократия. У него главная роль. Венециановский божий мир очень итальянский, в том смысле, какими судьбами близок мастерам раннего Возрождения, симпатия струится тонкими потоками, оживляя предметы. У Венецианова не имеется ярких цветов, поэтому редкие «выдающиеся» детали залпом обращают на себя атас. Ученик художника Аполлон Мокрицкий писал, который в его живописи есть «печать запыленности», образы подобно как в легкой дымке. Они написаны очень приветно, что и делает столь возвышенными образы его крестьянских мадонн. Так есть он пишет безграмотный цветом, а светом, и через него находит гармонию.
Гробовая тишина. Она пропитывает все сюжеты. В этом отражении спокойствия и любования природой открывается энигма искусства Венецианова, которая наполнена поэтикой обыденности, идиллией каждого дня. Необычность его школы в этом отсутствии драматизма, уходе с героических и «важных» сюжетов. Ради это Венецианова ругали критики, и по времени трагической смерти (он разбился, кое-когда кони чего-то испугались и понесли кибитку) художника резво забыли. Его ученики продолжали складывать по-венециановски, но постфактум многие «ударились» в социальный реализм, подражая Брюллову и другим авторам «драматического стиля». Со смертью его последнего ученика Григория Сороки, крепостного крестьянина, какой-никакой был не только последователем, да и другом, его искусство кануло в Лету. Еще раз открыли мастера Дягилев и Бенуа, художники объединения «Мир искусства» были поражены тихой романтикой мастера и показали его работы в Париже, идеже они произвели фурор. Вслед за этим, в эпоху авангарда и соцреализма, — опять двадцать пять забвение. Заново открыли Венецианова возьми излете советской эпохи, однако вскоре интерес поугас. А в наши период случилось еще одно реэвакуация к творчеству мастера «русского сердца и души».