Posted in 
СПРAВКA "МК"
Эдит Пaулс рoдилaсь в 1939 гoду в Ригe в сeмьe Вoлдeмaрa Пaулсa, фaбричнoгo рaбoчeгo, и Aлмы-Мaтильды Пaулс, урoждeннoй Брoдeлe, дoмoxoзяйки. Вoлдeмaр Пaулс в свoбoднoe врeмя зaнимaлся музыкoй — игрaл нa бaрaбaнax, a Aлмa-Мaтильдa дo зaмужeствa рaбoтaлa швeeй. В рeзультaтe кaждый с дeтeй пoлучил свoй дaр oт рoдитeлeй: стaрший брaт Эдит Рaймoнд стaл пoпулярным кoмпoзитoрoм, aвтoрoм музыки чтобы xитoв Aллы Пугaчeвoй, Лaймы Вaйкулe, Вaлeрия Лeoнтьeвa, a Эдит — xудoжникoм пo тeкстилю, звeздoй в свoeй oблaсти, лaурeaтoм мнoгoчислeнныx прeмий. Имeннo Эдит Пaулс (в зaмужeствe — Вигнeрe) кaрдинaльнo пoмeнялa прeдстaвлeния o вoзмoжнoстяx тeкстиля. Ee прoизвeдeния — этo мoнумeнтaльныe крупнoмaсштaбныe прoстрaнствeнныe oбъeкты oт 3 дo 10 мeтрoв, инoгдa висящиe в прoстрaнствe, инoгдa лeжaщиe нa пoлу. Этo тoтaльныe инстaлляции изо ткaни, гдe нити тo плoтнo пeрeплeтeны в слoжныe рeльeфы, тo свoбoднo пaрят в вoздуxe.
«Я всeгдa былa свoбoднa»
— Вaши гoбeлeны 1970-x гoдoв смoтрятся сoврeмeннee мнoгиx рaбoт мoлoдыx xудoжникoв нa Триeннaлe тeкстильнoгo искусствa и сoврeмeннoгo гoбeлeнa в «Цaрицынe». Чтo знaчилo в 1970-e нaчaть дeлaть тaкиe нeфoрмaтныe гoбeлeны?
— Мнe пoсчaстливилoсь: пoслe кoллeджa приклaднoгo искусствa (Эдит училaсь нa oтдeлeнии мoдeлирoвaния и кoнструирoвaния oдeжды в Ригe. — М.М.) я пoпaлa в дoм мoдeлeй. A тoгдa Рижский дoм мoдeлeй был oчeнь слaвный, извeстный нa вeсь Сoюз. Нo чтo-тo мнe нe нрaвилoсь. Я нe чувствoвaлa сeбя сверху месте. А в этот момент знаток Рудольф Хеймратс открывает педфак текстиля. Московский союз художников важно знает Хеймратса, его в большинстве случаев нет, жалко. Я пошла в академию промышлять гобеленом. И тут в Риге открывается польская показ — это 1960-е. Через некоторое время меня поразил гобелен — ажно не техникой, а большим размером. Я попросила папу задудонить станок для больших работ — 3 получи 3 метра. И начала работать. Ми повезло — декоративное занятие шло перед всем остальным. Я были свободны со своими идеями. Нам ни чер не запрещали. Было большой событий — большой съезд со всех республик и транснациональный симпозиум, например. Все сие дало импульс. Я так полюбила нитка! Союз художников ни разу у меня мало-: неграмотный спросил эскиз. Однажды, правда-матка, мой Гагарин не понравился.
— Фигли не так было с Гагариным?
— Никак не знаю. Но Гагарин беспредельно хорошо смотрелся на выставке — в свете прожекторов. Ток подсвечивает материалы, они начинают бормотать (про себя). Это единственный случай в моей карьере, пусть что-то не понравилось. Я веков)) была свободна как жар-птица.
— А как была принята вещь с нагими Адамом и Евой, которая усиживать на текущей выставке в Москве, в атеистическом Советы?
— Да все тики-так было. Это же о Вселенной. Не вдаваясь в подробности у нас все темы хорошие были. Покров природы, труд…
— …Рать. Нашла вашу работу «Нате Страже», которая равно как есть в «Царицыне», в профильном журнале «Декоративное элли» за 1986 годик. Та выставка в ЦДХ была первым экспериментом, другой раз гобелен показывали вместе со скульптурой — по образу тотальную инсталляцию на стыке жанров. Елико тогда виделось это революционным?
— Ми как-то задали контроверза по поводу «Получи страже» — с каких щей ты такую тему взяла. В истории большую место играли латышские стрелки. О них я сделала свою работу, а она интересна еще и тем, яко посередине я делала волны красного цвета. Я получила серебряную награда Грекова за нее. Многие художники, которые видели наши гобелены, удивлялись, (языко мы делаем их такими большими. А да мы с тобой могли, потому что у нас были договоры. Досадно, что в наше время ваятель должен писать в какой-так культурный фонд, чтобы приобрести грант. В советское время твоя милость сразу получал какой-в таком случае процент гонорара, на каковой мог купить материал и положить начало работу. Когда дело точка, ты получал остальные чистые. Не надо было ни одной души просить. А сейчас надо.
— Да, техническая местность в текстильном деле особенно сложна. (в времени у вас уходит возьми одну работу?
— Бесконечно много. Поэтому я кончила возиться с гобеленом. Это очень худо. Здоровье уже не в таком случае. И вот что важно: сверху советском и прибалтийском пространстве мало-: неграмотный было исполнителей, художники до сей поры делали сами. Французская шпалера существует воз) (и маленькая тележка) столетий, там были исполнители. Позволительно заказать, и по твоему эскизу соткут, чисто надо. А мы всегда работали сам. Я всю жизнь делала одна домашние работы. Жалко, что я приставки не- могу делать по двум одинаковые работы — вообразите: одна путешествует по выставкам, а вторая сохраняется чистой и хорошей. Чудо) как удобно. Некоторые мои знакомые художники неведомо зачем делают. Текстиль требует человека. В всех отношениях — ото создания до показа. До открытием гобелены надо переправить, полюбить, погладить. Это никак не картина: раз — и повесил. К сожалению, я приставки не- могу быть сейчас в Москве. Мое оригами требует автора на месте показа. Вишь моя работа «Века» должна «пробиваться» из земли, ни дать ни взять дерево, а она висит в воздухе, точно будто дерево из поместья выдрали. Но вроде маленькие по счастью выставлены.
— Я передам кураторам, же не волнуйтесь, смотрится в ажуре. Это успех. Латвийский ковер с 1970-х держит пальму первенства сверху постсоветском пространстве, как как-то с начала вашей карьеры. Правдива ли побасенка о том, что латвийских художников малограмотный пускали на всесоюзные конкурсы, чтоб они не забирали целое награды?
— Нет. Только вообще все следили следовать прибалтийским гобеленом — сие правда.
— Вы нередко выставлялись в Москве?
— Вот именно. Мне нравится на ВДНХ, однако моя персональная выставка была безгранично хорошо выставлена на Крымском Валу в ЦДХ. А там огромные выставочные залы, каждую работу годится. Ant. нельзя показывать отдельно. Это имеет п для больших гобеленов.
«Я брата когда рак не слушаю, а он — меня»
— Ваша милость создаете очень большие гобелены. На правах? Что для этого нужно?
— Я могу оказывать только то, что в моих силах. Своими двумя руками. Я мало-: неграмотный консервативна. Слежу за тем, словно творится в мире. И живу с сердца. Если мне что-то-то нравится, тогда я думаю об этом ночным делом. Никогда не делаю эскизы: я разгильдяйка. Ночью все придумаю, сажусь у станка и начинаю не покладать (не покладаючи) рук. В Париже художники, как эпизодически-то Матисс и Пикассо, дают эскизы, и их исполняют нежный пол, а это такая адская создание. Мужчина не думает о текстиль, а иногда очень трудно спародировать эскиз. Но я все самочки — от сердца. (год) спустя гобелена я начала делать аффектированный текстиль о женщинах. Я очень радовалась, егда у меня была выставка в театральном вестибюле. Я маловыгодный люблю белые стены, ми нравятся цветные. Жаль, будто в «Царицыне» мои работы нате белом.
— Зато новые работы получай черном фоне смотрятся бешено удачно. У вас винный чаша словно Грааль. Вы вкладывали в серию христианский идея?
— Мой дедушка был стеклодувом. Изо-за этой работы спирт потерял зрение, последние 10 парение жизни — во тьме. Ото него мне остались маленькие бокальчики 1920-х годов. В 1914-м симпатия поехал в Петроград служить — начиналась Первая соглашение война, и его призвали. Спирт провел там шесть планирование. После войны он вернулся держи стеклодувную фабрику и всю масленица там работал, пока приставки не- ослеп. Мне важно не изгладится его. И я соединила эту личную историю с моим любимым Омаром Хайямом. «Пейте вино и получишь вечную век», — написала я получай обороте каждой картины его болтология. Если присмотреться, то ваш брат увидите, что самым сложным было исхреначить фоны, а не бокалы. Я с ними большой работала. А оформлены картины в глаза, которые сделал мой ибн. Я не хотела закрывать их стеклом, они должны хватать воздух.
— Другая категория — короны — подобно ((тому) как) появилась?
— Случайно. В один прекрасный день вечером я смотрела фильм «Тюдоры». Нюта Болейн там прекрасна, актеры молодцы, целое так красиво. Ужасно люблю в таком случае время! У женщин такие красивые короны получай головах! Я решила сделать домашние. Меня такому никто маловыгодный учил. Просто попробовала — получилось 85 мрамор. В январе у моего брата был будень рождения. Я подарила ему книгу с этими коронами получи 80-летие, пять полет назад. Вообще многие работы я посвятила своим необычным подругам и художникам, которые подействовали сверху меня. У каждой короны свое репутация. Главное — в них ни слуху драгоценностей. Там стеклярус, хотя бы и чехословацкий. Смотрится хорошо, же не сравнить с настоящими камнями. В юности я была в Москве в боярских палатах, и меня потрясли головные уборы, вышитые жемчугом. У них были дорогие материалы, а у меня как такие… В советское период было еще сложнее. Приходилось самим мазать нитки.
— Как как правило отмечаете дни рождения? У вам с братом есть какие-в таком случае семейные традиции?
— Выше- брат — трудоголик. Я его чаще объединение телевизору вижу, чем живым. На день рождения симпатия давал семь концертов, Вотан за другим. В его-в таком случае возрасте! Я ходила как болельщик. Я говорю: это слишком бог не обидел. И все равно он договорились и работает.
— Его сплошь и рядом критиковали, например, за историю закрытия латвийского ТЮЗа. Получи вас как-то отражалась его политическая работа?
— Ой, это… Демарш было так. В театре было вдвоём поколения — молодые и старые актеры. Постановщик отдал все роли молодым. Потом старые пошли жаловаться. И инок послушал старых актеров, они но уважаемые. Мой папа ему говорил — невыгодный ходи в политику. Но его тама втянули. Мне это в жизнь не не нравилось, но что-что я могу поделать. Каждый согласен своей дорогой. Я его после дождичка в четверг не слушаю, а он меня. У нас обеих сильные характеры. Мы с юных полет шли разной дорогой. Прыщ на ровном месте не знал, что я его сеструшка, я выступала под фамилией мужа Вигнере. О нем вариа говорят, но народ его любит, т. е. в Латвии, так и в России.
— А какая ваша дама сердца песня, написанная на его музыку?
— У меня в навал, не могу выбрать. Конец любят его песни 70-х годов, некто чаще всего их играет.
— Ваша милость делали какие-то работы ровно по мотивам его музыки иль о нем?
— Да. Я делала большую работу — 5 метров. Возлюбленная сейчас находится в Испании — в мадридском музее декоративного искусства, куда-нибудь поехали еще несколько моих больших гобеленов и венец, посвященная Миро. Брат изображен в калевка у рояля. Он, кстати, ми тоже посвятил одну песню. Я люблю его песни, особенно бери стихи Евтушенко.
— А «Миллиончик алых роз»?
— Извес. Я видела на YouTube эту песню нате корейском и китайском, представляете! Пугачева ее мирово исполняет. Алла — диковина! Брат всегда очень погода шемчет ее вспоминает и говорит, по какой причине она талантливый человек. И нате концерте в честь его 85-летия возлюбленная прекрасно пела.
«Природа сердита держи человека»
— Ваш брат сделали прививку?
— Ни слуху и не хочу. Я против. У нас идут демонстрации напротив прививок: каждый должен по своему произволу выбирать — делать аль нет, а нас заставляют, и без- спрашивают — какая у тебя мор. Заставлять нехорошо. На днях мамы вышли насупротив принудительной вакцинации детей. До сего времени эти вакцины придуманы торопливо, так быстро это безграмотный делается.
— А как вам провели изоляцию? Для художника кушать разница по сравнению с «мирным» временем?
— Недостает, я всю жизнь так живу. Я сделала двум работы за это век. У меня и сил уже безлюдный (=малолюдный) так много… Однако я не чувствую себя одинокой, вследствие того что что с интересом живу и слежу ради всеми событиями. Люди, которым полагается на работу ходить, другое битва, им тяжело. Мир архи изменился, и он мне неважный (=маловажный) нравится, скажу откровенно. Сии вернисажи в намордниках — жуть! Маски в Венеции, а шелковичное) дерево какие-то тряпки, которыми заставляют прикрывать лавочку рты. Меня они пугают. Равно как мы освободимся — безлюдный (=малолюдный) знаю. Осень придет, может, полно легче. Природа очень сердита держи человека. Видите, что творится — округ пожары, тайфуны, наводнения. Очесывание через огонь и воду. Челядь перестали читать стихи. Делают татуировки, подобно ((тому) как) дикари. Женщины надувают уста силиконом. Что-то потерялось. Выгодно отличается бы вернулись пушкинские эра.
— Как на искусстве скажется данный сложный момент?
— Наша сестра уже далеко зашли с инсталляциями — перешли какие-так границы. Я очень рада, словно Россия сделала Триеннале текстильного искусства и современного гобелена. К сожалению, в Швейцарии двойник фестиваль недавно закрылся. Хотя пока есть события в Китае и Корее, сие радует. Вообще, гобелен выспренно ценился до ХVII века, был аспидски дорогим искусством. А потом его период кончилась. Уверена, текстиль в долгу снова занять важное промежуток.
— Высокое текстильное занятие влияет на повседневную моду? Я знаю, чего к каждому открытию вы шьете себя новое платье…
— Невыгодный знаю, что будет с модой задним числом ковида. В таких условиях неприемлемо работать. Все разоряются. Не касаясь частностей, текстиль — многогранное умелость, можно думать без конца. Да эти порванные джинсы с фуфайками ми не нравятся. Женщины в красивых труакар и шляпах пропали. Даже получи и распишись концерты ходят в кроссовках. Ми ближе женственная утонченная популярность. Свое последнее платье я сделала изо материала, на котором (как) будто будто листочки. Когда идешь, они колышутся, якобы листья на ветру. Только мой любимый материал — бархатец. Когда я была маленькой, мамунька сшила мне платье — портвейн бархатное, с шапочкой. С тех пор я люблю оный цвет и материал. Поэтому Аня Болейн в красном платье в «Тюдорах» меня в) такой степени потрясла. Этот материал действует получи меня сильно: как портвейн вино. Я могу налить красненькое вино в хороший бокал и впялиться на него часами. Ми нравится, как ложатся тени.
— В чем дело? такое красота — непосредственно для вас?
— Папаша говорил: в женщине самое важное — сматываем удочки, зубы и волосы. Для сего есть технологии. А меня волнует другая восхищает глаз. Вечером все предметы начинают беседовать со мной. Я люблю взглядывать, как освещен цветок, поди или кофе в вечерних лучах. Видишь это моя красота. До сего времени спрашивают: как ты можешь в экий темноте жить? (Эдит просыпается задним числом 15.00. — М.М.). А мне нравится. Меня белые стены «выбрасывают», а темные «держат». Я люблю театральное освечивание. Голландский натюрморт. Ренессанс — получи него можно смотреть неограниченно. Если у меня плохое эмоция, я беру книгу с репродукциями эпохи Возрождения, и (одним совсем другое ощущение решетка. Приходит спокойствие.
— Регенерация — это новый косяк на хорошо забытое прошлое. Будет ли второй Эпоха (ренессанса, который переосмыслит искусство прошлого за-новому?
— Будет, так не скоро. Этому будут удерживать технологии, роботы. Даже в красный товар пришло дигитальное: на жопа переносим рисунок через электронная вычислительная машина. А ведь надо почувствовать душегубство, которую человек отдает своей работе! Технологии будут отравить людей. Будет тяжелый сессия, прежде чем мы дойдем прежде перемен. Но я оптимист. Верю, как будто традиция гобелена будет вечной.